Сашенька
НОВОЖИЛОВ
(Липецк)
О НЕЧТО БОЛЬШЕМ ЛЮБВИ И
О НЕЧТО НИЗШЕМ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ
О НЕЧТО БОЛЬШЕМ ЛЮБВИ И
О НЕЧТО НИЗШЕМ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ
1
Как стыдно быть скромнее друга.
Она лишь та, которая обманет,
И мне приятен вид непонимания,
Чем взрослого нахального укор.
Пореже бегай за улыбкой в чащу.
Тебе идёт, когда ты плачешь мило.
Обезображена… в лохмотьях… раздеваешь
Того, кто дикции учил речной тиши.
Всё шепелявишь, как сосна скрипишь.
Под колкой ёлкой вместе мы приляжем
И встанем как ежи – вокруг одни сравнения.
И черви, вероятно, тоже мы?
Обиделась на сказку – вытри пальцы,
Не лазай больше в соты с головой.
Я к волосам твоим прилип губами.
Ах! Сколько у тебя волос на пару моих губ!
Заветное желанье слышно пролетает,
И вырастет наутро кукурузы поле.
Ловлю медведя, злю его до состоянья пса…
Найдёт мечту и счастье пусть сожрёт.
Мы будем жать, родить сумеешь после.
Твой мальчик назовёт себя «Я здесь».
И пуповину отсечет сова бездомная
И унесет ребёнка в логово рассвета.
Тебя здесь любят – ведь изба для ветра,
А норы? Норы для людей.
И жизнь в земле не смерть,
Как говорят кроты прозревши.
Для воздуха они мертвы,
Но для земли их откровения новы.
Кроты не мы – мы рыбы в поле.
Кровать ты просишь слать на небесах.
Но хищник всё равно собьет
И падать не больнее, чем взлетать,
Когда поймешь вину от вдохновения…
2
…Выдохновенная раскинулась лучами
Нога одна с большою пяткой – море,
другая же, в колене согнутая – горы.
И что же хочешь этим показать,
Пуская пар в лицо из под густой листвичной юбки?
А вот и Он, Которого все ждали,
На свет ползёт из чрева воздуха
И наречен как «Новый человек».
Рождён на радость и погибель нам.
Он прост и появился с головы,
Но мы среди Него загадочно блефуем.
И скоро полночь. Первый день – последний
час.
Бежим… лишь только б Он в спасении
остался.
Рука вцепилась намертво в другую.
Сбиваем ноги о разбросанные камни.
Прохладой дунула лесная благодать,
Твою ладонь я потерял из виду.
Лечу, смотрю в туман.
В округе он один завеса.
И делать нечего, скрипя зубами,
Невольно обратился в свой живот.
3
Из ОдиНочества, - в своей пустой квартире,
-
где
Ад и Ночь повисли на окне,
где лица тени так похожи на енота,
макаю пальцы в мед и мажу робко стены,
ровняю плоскости,
и морды те кусаются,
что больно даже думать
о том, где моя бедная избранница:
во травах кровь теряет
иль на руках у бабки повивальной в корчах.
А за окном ревут скоробеспомощно
Машины белые,
Их красная полоска на боку
Восстала поперек моей артерии.
Их красный крест застыл мечом над головой,
И я от удовольствия вытягиваю шею.
Всё кончено.
И для меня мой Бог раздвинул ноги гор и
моря.
2006
СУДЁБОЧКИНО
ОТКРОВЕНИЕ
Вышел из дома, нервно посвистывая,
Вижу: сидит в пиджачном кармане
Крошка судёбочка:"Верх пессимизма,
хватит шарахаться, я твой избранник!"
Страшно ей стало, наверное, дурочке,
Гонит меня от стыда до прекрасного:
"Где же тот мальчик, эй, выцветший юноша?
Мне для него уготованно счастье!"
Остановившись, поджёг сигарету.
Чувствую в горле застряла метафора:
"Твоего мальчика, деточка, нету!"
"Нет?!", - завопила и слёзно заплакала.
Нагло бросая словечки-пираточки,
вгрызлась мне в глотку зубами ослиными.
Я пожалел её, положил в пачечку,
как шея красную, сигарет "Прима".
Долго молчала, всё грела, баюкала.
Я засыпал на сиденье автобусном,
Зная, что ЭТА в кармане неглупая,
в меридиановы желоба дуя,
вертит простуженным братиком глобусом.
За ухо щиплет - я в полубеспамятстве
глажу её, предлагая сродниться:
"Может сгодишься?" Она соглашается:
"Буду с тобой в летах жизни юлиться".
Я как и прежде шёл нервно посвистывая,
что-то жевал, ожидая участия
в общей судьбе.
Снова верх пессимизма
выше, чем город кричит:"Знаешь, счастье
не донесла я мальчишке усатому
и приоткрою тебе одну дверочку!"
Я отскочил. Для меня в небесах горит
солнце моей укарманенной девочкой.
"Ты самоцель - простодушная, близкая" -
вывел поэт - многоликий артист.
Он протянул свою мятую вывеску,
я распрямил "смерть", прочтя слово
"жизнь".
2005
ВСЁ ОЧЕНЬ
ПРОСТО: СЕРГЕЮ ЕСЕНИНУ!
Вижу мальчика ещё не мужчину
С материнской заботой глядящего в сторону.
Вы, поэтом очеловечить решили
Криком режущих небо воронов.
Кто-то пренебрежительно вспыхнет
к вам недоверием, высморкнув фразу.
Знают, что лучший вид стихотворений
сладко идёт под соленую закусь.
В очередь встали мальчишечку трогать?!
Глупые! Сгиньте! Подохнет, пираньи!
Стыдно. Ребенок зовет во тьме Бога,
Лечит стихами пивные стаканы.
Вас и Серёжкой, Серёженькой дразнят.
Бездари! Жаждут увидеть девчонку!
Я б выесенячить рад, шествуя праздно
С хилой березки сухими губами,
Выдоить вздохом соки оргазма!
Женщины... скачут волчками, собачками
По распростёртой равнине клубниковой.
Ваша плясунья - балетною прачкой
Полировала не поле, а льдины,
Свитой из ваших кудрей буратиньих,
Незамысловатою тряпочкой.
Сами валялись землёй в огороде
Черный как зеркало неба, невидимый.
Миф о Есенине- риск обиходное
Дело, когда бабу с воза обидели.
Выбор свершён. Вы влюбились в малину.
Я ваш портрет не повешу в уборную:
Спелого мальчика ещё не мужчины
С материнской заботой глядящего в сторону.
2005
© Сашенька Новожилов: 2007